В своей аналитической записке Исломхон Гафаров и волонтеры ИПМИ Бобур Мингяшаров и Боситхон Исламов представляют структурированный и всесторонний анализ последней и самой серьезной эскалации напряженности в отношениях между Индией и Пакистаном, вызванной смертоносным терактом в апреле 2025 года. Доклад является одновременно своевременным и значимым, поскольку рассматривает теракт и его последствия в более широком геополитическом, региональном и институциональном контексте. Авторы демонстрируют тонкое понимание архитектуры безопасности в Южной Азии и с удивительной ясностью определяют риски более широкого межгосударственного конфликта.   Аналитическая записка начинается с фактического отчета о террористическом нападении 22 апреля в районе Пахальгам в штате Джамму и Кашмир, в результате которого погибли 26 человек. Ответственность за него взяла на себя группировка «Кашмирское сопротивление», предположительно связанная с «Лашкар-и-Тайба». Заявления Индии о причастности Пакистана, подкрепленные утверждениями о причастности разведки, стали основой для масштабной серии ответных шагов, как военных, так и дипломатических. Авторы тщательно перечисляют и оценивают ответные меры Индии - от массовых задержаний и разрушения инфраструктуры до радикального шага по приостановке действия Договора о водах Инда, давнего столпа двустороннего обмена водными ресурсами и основополагающего соглашения для регионального сотрудничества.   Параллельно авторы исследуют контрмеры и дипломатическую позицию Пакистана. Твердое отрицание Исламабадом своей причастности к теракту в сочетании с готовностью подчиниться международному расследованию представляется как расчетливая попытка интернационализировать кризис и вызвать сочувствие мировой общественности. Ответная высылка Пакистаном индийских граждан, приостановка торговли и закрытие воздушного пространства представляют собой взвешенный, но твердый ответ. Особенно глубоким является обсуждение авторами непостоянного места Пакистана в Совете Безопасности ООН, которое Исламабад, похоже, намерен использовать для получения морального и дипломатического преимущества.   Важным вкладом краткого обзора является его фокус на международных акторах. Авторы подчеркивают выверенную поддержку, которую Индия получила от западных держав, стран Персидского залива и даже России и Украины, вписывая ее в рамки глобального консенсуса против терроризма. Посреднические усилия Ирана, возглавляемые министром иностранных дел Аббасом Арагчи, рассматриваются как дипломатическая увертюра, уравновешивающая стратегические связи Тегерана как с Дели, так и с Исламабадом. Включение роли Ирана демонстрирует более широкий региональный взгляд авторов и их понимание развивающейся многополярной динамики. Аналогичным образом, предсказуемый союз Китая с Пакистаном описывается как часть его долгосрочных стратегических расчетов, основанных на проекте CPEC и более широких региональных амбициях.   Возможно, наиболее убедительными являются перспективные сценарии, представленные авторами. Они предупреждают о возможности трансграничной военной эскалации, прокси-конфликтов с участием сепаратистских групп и даже реконфигурации региональных расстановок, включая возможные сдвиги в пакистано-афганских отношениях. В записке проницательно отмечается, что кашмирский кризис может стать испытанием для доверия к многосторонним институтам, таким как Шанхайская организация сотрудничества (ШОС), которая кажется все более парализованной перед лицом прямой конфронтации между двумя ее основными членами.   В целом, данная аналитическая записка представляет собой убедительный и многогранный анализ развивающегося регионального кризиса с глобальными последствиями. Сочетая фактический материал с геополитическим предвидением, авторы не только предоставляют ценный ресурс для политиков и аналитиков, но и напоминают об устойчивой нестабильности самой трудноразрешимой линии разлома в Южной Азии.   Читайте на Paradigma.uz   * Институт перспективных международных исследований (ИПМИ) не принимает институциональной позиции по каким-либо вопросам; представленные здесь мнения принадлежат автору, или авторам, и не обязательно отражают точку зрения ИПМИ.

В начале мая президент Дональд Трамп объявил об увольнении советника по национальной безопасности Белого дома Майкла Уолца и его заместителя Алекса Вонга.   Справочно: Майклу Уолцу 51 год, он отставной офицер спецназа, служил в Афганистане, на Ближнем Востоке и в Африке. Имеет ряд правительственных наград за личное мужество. Ранее работал в Белом доме и Пентагоне, в 2018 г. был избран в нижнюю палату Конгресса США. Вонг работал в первой Администрации Трампа заместителем специального представителя по Северной Корее.   Поводом для увольнения стало получившее огласку использование Уолцем каналов открытой связи в работе Совета по национальной безопасности при обсуждении вопросов проведения секретных операций. Другой причиной стала безоговорочная поддержка Уолцем Израиля, частые контакты с премьером Беньямином Нетаньяху и попытки эскалировать военные действия против Ирана, что противоречило предвыборным обещаниям Долнальда Трампа завершать войны, а не начинать новые. Увольнение Майкла Уолца было несколько сглажено последующим выдвижением его кандидатуры на должность посла США при ООН.   Временное исполнение обязанностей советника по национальной безопасности возложено на госсекретаря Марко Рубио, который, завоевал доверие президента благодаря своему уважительному отношению, беспрекословной поддержке и частым визитам к Трампу по выходным для бесед в неформальной обстановке.   В числе основных кандидатов на замену Уолца называют давнего друга и партнёра Трампа по гольфу Стивена Уиткоффа. Не имея профильного образования и опыта внешнеполитической работы, Уиткофф, пользующийся особым доверием Трампа, одновременно отвечает за переговоры с Израилем, ХАМАС, Украиной, Россией и Ираном, что вызывает раздражение Госдепа.   Одновременно одним из главных претендентов на пост советника по национальной безопасности является заместитель главы администрации Белого дома Стивен Миллер. Миллер – автор жёсткой миграционной политики Трампа – является одним из самых давних и доверенных помощников президента. В настоящее время Миллер активно продвигает инициативу по немедленной депортации нелегальных иммигрантов без судебных слушаний. Инсайдеры считают, что благодаря Миллеру Совет по внутренней безопасности работает «как часы» и что он «несравненно эффективнее Совета национальной безопасности, несмотря на куда меньший штат». Поскольку Трамп склонен полагаться на узкий круг доверенных лиц и совмещать в их руках несколько функций, не исключено, что Миллер может занять сразу несколько должностей, как и Марко Рубио.   Перестановки в сфере национальной безопасности в Белом доме происходят в деликатный момент. Вашингтонские инсайдеры говорят, что уход Уолца был отчасти вызван враждой, которая тлела в Администрации Трампа с момента инаугурации. В этой борьбе противостоят ястребы, такие как Уолц, которых иногда называют «неоконсерваторами», и союзники вице-президента Джей Ди Вэнса, которых называют «неоизоляционистами». Эти краткие термины не отражают всю сложную динамику власти в команде Дональда Трампа.   Второй срок Администрации Трампа характеризуется подчёркнутой публичной лояльностью его окружения президенту. Но за этим внешне единым фасадом скрываются три отчётливые группы, борющиеся за власть. Первая группа – это убежденные сторонники движения «МАГА», которые глубоко скептически относятся к тому, что они считают запутанными иностранными союзами, ведущими к войнам и экономическому бремени для США. Помимо вице-президента Вэнса, эту группу поддерживает Дональд Трамп-младший, выполняющий роль семейного советника, которую в первый срок Трампа занимали его дочь Иванка и её муж Джаред Кушнер. Ультраправая журналистка и телеведущая Лора Лумер, к мнению которой прислушивается Трамп, выступает в качестве публичного голоса этой группы. О её влиятельности свидетельствует то, что именно по её настоятельной рекомендации был уволен недавно со своей должности глава Агентства национальной безопасности (электронная разведка США) Хоу.   Вторая группа – это традиционные республиканские интернационалисты-неоконсерваторы. Уолц был видным членом этой группы наряду с Рубио и директором ЦРУ Джоном Рэтклиффом. Эта фракция имеет высокие титулы, но более ограниченное влияние на Трампа.   Третью фракцию, вероятно, самую важную, можно охарактеризовать как «олигархов». Это миллиардеры, друзья Трампа, к которым он испытывает наибольшую близость и доверие. Во главе этого списка стоит Уиткофф. Другие – Стив Бессент и Говард Лутник, соответственно министры финансов и торговли, а также главный распорядитель Департамента государственной эффективности Илон Маск.   Эта триада вокруг президента Д. Трампа демонстрировала устойчивость, однако скрытая напряжённость между группами стала недавно очевидной и привела к разбалансировке всей конструкции. Уолц стал первой заметной жертвой этого внутреннего конфликта интересов. Поводом стала статья в протрамповской газете «Нью-Йорк пост» под заголовком «С. Уиткофф не должен вести переговоры с Ираном и Россией, считают союзники и инсайдеры».   В статье цитировался анонимный бывший помощник Трампа, назвавший Уиткоффа «хорошим парнем, но неуклюжим идиотом». В ней также приводились критические комментарии двух сотрудников Фонда защиты демократии, произраильского аналитического центра, скептически относящегося к роли Уиткоффа в переговорах с Ираном. Статья вызвала быструю реакцию со стороны окружения Трампа. В ответ Чарли Кирк, представитель движения «МАГА» в СМИ, который часто появляется вместе с Дональдом Трампом-младшим, написал: «Фонд защиты демократии возглавляет операцию против Уиткоффа. Они открыто призывают людей в Администрации подрывать авторитет президента Трампа и сорвать сделку с Ираном. Силы, выступающие против Стивена Уиткоффа, являются противниками МАГА».   Эти внутренние противоречия обостряются в момент, когда Администрация Трампа пытается заключить мирные соглашения с Ираном и Россией, не подвергая опасности близких союзников в Израиле, Украине и Европе. Майкл Уолц был опорой традиционного республиканского мира внешней политики, как и его временный преемник Марко Рубио. Но при всех раскладах Трамп остаётся главным полюсом в своей Администрации. На этой неделе он ужесточил свою позицию в отношении России, подписал соглашение о безопасности с Украиной.   Трамп, стремящийся завершить войну и начать пересмотр экономических отношений с Россией, ранее угрожал введением санкций против Москвы, если Владимир Путин не начнёт серьёзные переговоры. Он также намекнул, что может ввести санкции против российского банковского сектора или т.н. вторичные санкции.   Заявления Трампа поддержал сенатор-республиканец Линдси Грэм, который сообщил, что получил поддержку 72 сенаторов по двухпартийному законопроекту, который предусматривает введение «сокрушительных» санкций против России, если Путин не начнёт серьёзные переговоры о прекращении войны. Законопроект, в частности, предусматривает введение 500%-ных тарифов на импорт в США из стран, приобретающих российские нефть, нефтепродукты, природный газ или уран. В случае одобрения Трампа этот законопроект будет поставлен на голосование в Сенате.   Таким образом, перестановки в сфере национальной безопасности отражают не просто кадровые изменения, а глубокие идеологические разногласия внутри Администрации. Борьба между сторонниками агрессивного внешнеполитического курса и приверженцами сдержанности символизирует неустойчивость внутренней архитектуры принятия решений в Белом доме. В условиях растущих внешних вызовов такая фрагментация может затруднить формирование согласованной стратегии, что повышает риски для эффективности национальной безопасности США.   * Институт перспективных международных исследований (ИПМИ) не принимает институциональной позиции по каким-либо вопросам; представленные здесь мнения принадлежат автору, или авторам, и не обязательно отражают точку зрения ИПМИ.

Новая публикация Наргизы Умаровой представляет собой всесторонний анализ эволюционирующей роли Афганистана как потенциального транзитного узла в рамках формирующейся трансконтинентальной торговой архитектуры. Под руководством талибов афганские власти приняли прагматичный и напористый подход к развитию инфраструктуры с акцентом на региональную связанность. Она подчеркивает, что ключевые региональные игроки - в частности, Узбекистан, Туркменистан и Иран – возрождают или расширяют амбициозные железнодорожные проекты, проходящие через территорию Афганистана, стремясь получить более прямой доступ к южноазиатским и мировым рынкам. Железная дорога Термез-Мазари-Шариф-Кабул-Пешавар («Кабульский коридор») и западный Кандагарский маршрут являются ключевыми артериями в этих планах.   Автор подчеркивает ведущую роль Узбекистана в продвижении таких инициатив, как Кабульский коридор, позиционируя себя в качестве стержня в стремлении Центральной Азии к диверсификации торговых маршрутов. Сотрудничество Туркменистана с Казахстаном в создании параллельного западного коридора и стремление Ирана завершить строительство линий Хаф-Герат и Захедан-Зарандж демонстрируют, как многочисленные региональные игроки сходятся во мнении относительно Афганистана как канала для экономической интеграции. Умарова подробно описывает предлагаемую «Дорогу пяти наций», связывающую Иран, Афганистан, Таджикистан, Кыргызстан и Китай, которая может значительно изменить текущую логистическую карту Евразии. В статье также отмечается, что Иран стремится использовать афганские маршруты для доступа к китайскому Синьцзяну через Ваханский коридор, хотя это остается скорее мечтой, чем реальностью.   Включение России в уравнение добавляет стратегический слой к растущей сложности. Интерес Кремля к соединению Афганистана с Международным транспортным коридором Север-Юг (МТКЮ) посредством новых железных дорог особенно значителен. Российские инициативы по созданию восточного и западного афганских железнодорожных маршрутов в сотрудничестве с Узбекистаном и Туркменистаном отражают намерение Москвы подключиться к логистическому потоку на юг, к Пакистану и Индийскому океану. Однако эксперт справедливо отмечает отсутствие подтверждения со стороны «Железных дорог Узбекистана», что говорит о том, что, хотя политическая поддержка на высоком уровне существует, детали реализации остаются неурегулированными.   В заключение Наргиза Умарова обращается к более широкому стратегическому расчету, утверждая, что проблемы безопасности, особенно на пакистанском маршруте, могут сместить региональные предпочтения с Кабульского коридора на более длинный, но потенциально более стабильный Кандагарский маршрут. Она также подчеркивает, что без региональной координации множество конкурирующих проектов может привести к фрагментарному развитию инфраструктуры. Согласование и совместные инвестиции, особенно со стороны Узбекистана, Туркменистана и Казахстана, рассматриваются как необходимые условия для достижения успеха. Статья заканчивается на осторожно-оптимистической ноте: если заинтересованным сторонам удастся эффективно координировать свои усилия, Афганистан может превратиться из не имеющей выхода к морю зоны конфликта в жизненно важный логистический коридор, соединяющий центральную часть Евразии с глобальными торговыми путями.   Читайте на сайте Bourse & Bazaar Foundation   * Институт перспективных международных исследований (ИПМИ) не принимает институциональной позиции по каким-либо вопросам; представленные здесь мнения принадлежат автору, или авторам, и не обязательно отражают точку зрения ИПМИ.

В своей свежей аналитической записке доктор Исломхон Гафаров представляет многослойный анализ меняющихся стратегий Вашингтона в отношении Афганистана после возвращения талибов к власти. Он выделяет четыре ключевых этапа американской политики – от борьбы с терроризмом до политического разъединения и прямого вовлечения – подчеркивая отсутствие последовательного долгосрочного видения. Этот этап отражает постоянный приоритет Вашингтона в вопросах национальной безопасности над более широким взаимодействием.   Второй этап был отмечен стратегическим разъединением, когда Соединенные Штаты дистанцировались от внутренней политики Афганистана и прекратили участие в инфраструктурных проектах, таких как ТАПИ и CASA-1000. Однако администрация Трампа начала проводить двойную политику – отчасти риторическую, в соответствии с нарративом кампании MAGA, и отчасти стратегическую, начав прямые контакты с представителями Талибана к середине 2020 года. Этот сдвиг продемонстрировал осознание непреходящего геополитического значения Афганистана, особенно в контексте соперничества США с Китаем.   Как отмечает д-р Гафаров, нынешний подход США сочетает риторическое осуждение нарушений прав человека талибами с прагматичным взаимодействием, включая недавнее освобождение американского заложника после контактов на высоком уровне с официальными лицами Талибана. Эти шаги свидетельствуют о тщательном пересмотре политики, частично обусловленной растущим присутствием Китая в Афганистане и настоятельной необходимостью восстановить влияние США в стратегически важном регионе. Талибы, в свою очередь, требуют паритета в переговорах, отказываясь как от возвращения американского оборудования, так и от условного освобождения замороженных афганских активов, что свидетельствует об их намерении представить себя в качестве суверенных игроков, а не подчиненных.   Рассматривая сценарии будущего, автор выделяет два возможных направления: выжидательная политика, основанная на внутренних изменениях в рядах талибов (в частности, предпочтение отдается более прагматичному Сираджуддину Хаккани, а не идеологически жесткому Ахундзаде), или использование экономических рычагов, таких как замороженные афганские активы, для противодействия китайским посягательствам. Оба сценария подчеркивают инструментальную роль Афганистана в более широком геополитическом соперничестве, особенно между Соединенными Штатами и Китаем. Примечательно, что недавняя отмена США вознаграждения за Хаккани может намекать на избирательную стратегию взаимодействия с более сговорчивыми фракциями Талибана.   Наконец, Узбекистан выступает в его анализе в качестве ключевого посредника в восстановлении американо-талибских отношений. Учитывая стратегические связи Ташкента как с Вашингтоном, так и с Кабулом, его нейтральную позицию и сотрудничество в области военной логистики, Узбекистан может стать ценным мостом для дипломатического восстановления отношений. Общие взгляды на региональную стабильность в сочетании с близостью и влиянием Узбекистана в Афганистане укрепляют эту возможность. В целом д-р Гафаров делает вывод, что неустойчивая эволюция политики США отражает не только сложности правления талибов, но и более широкую борьбу Вашингтона за примирение нормативных обязательств с геостратегическими императивами. Читайте на Kun.uz   * Институт перспективных международных исследований (ИПМИ) не принимает институциональной позиции по каким-либо вопросам; представленные здесь мнения принадлежат автору, или авторам, и не обязательно отражают точку зрения ИПМИ.

В первом номере научно-технического журнала «Нефть и газ» за 2025 год опубликована статья, посвящённая Центру энергетической дипломатии и геополитики Института перспективных международных исследований (ИПМИ) при Университете мировой экономики и дипломатии (УМЭД). Данная публикация отмечает растущее значение энергетической дипломатии в глобальной политике и подчеркиваетвклад Центра в научное осмысление современных тенденций в данной сфере.   Статья акцентирует внимание на ключевых направлениях работы Центра, среди которых анализ энергетических стратегий ведущих мировых держав, перспективы транснационального сотрудничества в энергетическом секторе, а также влияние глобальных энергетических процессов на экономику и политику стран Центральной Азии. В материале особое внимание уделяется вопросам энергетической безопасности, устойчивого развития и роли Узбекистана в международных энергетических инициативах.   Отмечается, что Центр энергетической дипломатии и геополитики ИПМИ является важной научно-аналитической платформой, способствующей выработке стратегических рекомендаций для политиков и экспертов в области энергетики. Исследования Центра освещают геоэкономические аспекты энергетического сотрудничества, включая развитие инфраструктуры, вопросы энергетического транзита и геополитические вызовы в данной сфере.   Публикация в ведущем профильном журнале Узбекистана свидетельствует о признании важности научных исследований в области энергетической дипломатии. Журнал «Нефть и газ», учрежденный АО «Узбекнефтегаз», является единственным специализированным изданием, охватывающим нефтегазовую отрасль страны, и его авторитет в профессиональной среде подчёркивает значимость опубликованного материала.   Помимо расширения научного дискурса о глобальной энергетической геополитике, журнал способствует формированию экспертного диалога между исследовательскими структурами, промышленными предприятиями и правительственным сектором.

В аналитической записке, написанной в соавторстве Муштарий Усмоновой и Фазлиддином Джамаловым, представлен всесторонний анализ предстоящего саммита ЕС-Центральная Азия. Авторы подчеркивают, что саммит является важнейшим событием в укреплении связей между Европейским союзом и центральноазиатскими государствами, основываясь на предыдущих встречах, таких как встреча 2023 года в Чолпон-Ате. В статье подчеркивается значение стратегии ЕС «Global Gateway» в развитии экономического и инфраструктурного сотрудничества, а также позиционирование ЕС в качестве ключевого партнера региона в условиях глобальных вызовов.   Рассматривается исторический контекст отношений между ЕС и Центральной Азией, восходящий к эпохе Шелкового пути и развивающийся в ходе постсоветских взаимодействий, таких как программа ТАСИС и Стратегия ЕС для Центральной Азии. В статье подчеркивается стратегическая важность торговли и инвестиций: ожидается, что к концу 2024 года объем торговли между ЕС и Центральной Азией превысит 54 миллиарда евро, а ЕС станет крупным инвестором в таких секторах, как энергетика, инфраструктура и технологии. Авторы освещают ключевые недавние соглашения, включая сделку на 3 млн евро на поставку критически важного сырья и инвестиционный грант в размере 20 млн евро на модернизацию энергосистемы Таджикистана, что отражает стремление Европы к экономической устойчивости в регионе.   Особое внимание уделяется инфраструктуре и связям, в частности поддержке ЕС Транскаспийского международного транспортного маршрута (ТМТМ), на развитие транзитных связей которого в регионе было обещано выделить 10 млрд евро. В статье также обсуждаются геополитические сложности взаимодействия ЕС, включая проблемы, связанные с санкциями против России и стратегическим соперничеством с Китаем. Кроме того, подчеркивается роль культурных и образовательных обменов, таких как программа Erasmus+ и финансируемые ЕС языковые центры, как средства развития долгосрочного сотрудничества.   В публикации подчеркивается, что саммит станет поворотным моментом для развития отношений между ЕС и Центральной Азией как в экономической, так и в социально-культурной сферах. Соглашения и инициативы, ожидаемые от встречи, рассматриваются как ключевые шаги на пути к обеспечению региональной стабильности и углублению интеграции с ЕС. Рассматривая вопросы экономического развития, инфраструктуры и культурного сотрудничества, авторы статьи утверждают, что саммит выведет партнерство на новый уровень расширенного и целенаправленного взаимодействия.   Читайте на uwed.uz   * Институт перспективных международных исследований (ИПМИ) не принимает институциональной позиции по каким-либо вопросам; представленные здесь мнения принадлежат автору, или авторам, и не обязательно отражают точку зрения ИПМИ.